В Камчатском имени Феликса Тебиева отделеньи Творческого союза художников России обсуждалась моя газетная статья.
Обсуждалась — в смысле осуждалась.
Её сначала полностию читали вслух (запинаясь при попытке прочесть некоторые слова, которые вообще-то стыдно не знать культурным людям).
А потом - подвергли дискутированью.
Узнал много интересного: что статьи, оказывается, нужно предъявлять на утвержденье персонажам; что нужно прятаться под псевдонимами, ежели кого-то обижаешь; что писать о художниках должны только профессьональные искусствоведы.
Не выдержал и высказал инициатору обсужденья, председателю отделенья Владимиру Бондаренке (фотохудожнику), что думаю обо всём этом.
И то, что от него воняет советским парткомом.
И то, что он пытается компенсировать собственную бездарность общественною активностию.
И то, что он может сколько угодно самореализоваться в кампаньях публичного осужденья, но лучше от этого снимать не будет.
Ну, у Бондаренки нашёлся железный аргумент: он потряс коллективным томом с репродукцьями работ членов союза (где опубликованы две бондаренковские карточки) и сообщил, что он печатается в таких престижных изданьях. (Великое достиженье для фотоюнната, возрастом приближающегося к полтиннику.)
Надо отдать должное: большинство художников просто не нашли в обсуждаемом тексте ничего инкриминируемого автору текста.
Но сам факт такого обсужденья — дал возможность снова побывать в СССР.
В Советском Союзе было немало славных моментов жизни. Связанных не только с тем, что тогда я был молод...
Но кампаньи осужденья — славными никак не были.
Впрочем, положительный аспект я обнаружил.
Увеличил на одну единицу список особей, которыми в общеньи нужно по возможности брезговать.
